Кураев андрей вячеславович

Рассказ третий, Как не выбирать Церковь

Православную Церковь я выбрал именно, чтобы дальше не выбирать. Ещё будучи человеком неверующим, я для себя решил, что, если Бог и в самом деле есть, то я обращусь к традиционной религии: ведь не с меня же началась история, и я не могу быть первым, кто встретил Бога. Выше Евангелия на фоне других уже более-менее знакомых мне традиционных религий для меня уже тогда ничего не было. Поэтому ещё до крещения я понимал: если сказать бытию Творца «да», то дальше только христианская ортодоксия. И это при том, что моё детство прошло в католической Чехии, а мои знакомые, как и некоторые друзья родителей, увлекались йогой, теософией и т. д.

А дальше уже и в самом деле в моей жизни все самое важное складывалось не по моим планам. И я этому радуюсь: много сил и нервов экономится при отказе от «планирования»

Недавно беседуем в одной священнической компании, и один священник, раза в два меня моложе, говорит:

— Отец Андрей, у меня столько проблем, что у меня уже больше седых волос, чем у вас.

Я отвечаю:

— Это потому, что ты неправильно себя ведёшь.

— А как я неправильно себя веду?

— Ты ведёшь как атеист.

— Почему это как атеист?

— Потому, что ты, как атеист, сам решаешь свои проблемы, вместо того, чтобы поступать, как я.

— А как вы поступаете?

— При возникновении у меня проблем я просто смотрю на небо и говорю: «Господи, Ты меня привёл в эту Патриархию — Ты с ней и разбирайся!».

Рассказ восьмой, Как не выбирать становиться пресс-секретарем Патриарха Алексия

Так был ли у меня выбор — оставаться в аспирантуре или идти в семинарию? Со стороны это выглядело как выбор. А я просто однажды представил себе, что вот эти стены и пересуды оградят мою жизнь навсегда, если я останусь в Институте философии. И у меня случился дикий приступ тоски. Стало ясно: любой ценой, но вырваться отсюда именно туда, в семинарию.

Когда я шёл в семинарию и учился в ней, у меня не было никаких жизненных перспектив и планов. Многие однокурсники примеряли на себя служение священника, заранее покупали все необходимое: миниатюрные евхаристические наборы для причастия больных, кисточки для помазания, губки… Да-да, тогда обычная натуральная губка, которой прибираются на престоле, была дефицитом. Поэтому наиболее перспективные семинаристы ими запасались заранее: заказывали редким знакомым «выездным» паломникам, направлявшимся в Грецию.

Я же руководствовался принципом «хоть хворостиной, да в церковной ограде торчать». Планов не было. Я был ведомым. Так, не чая, не гадая, не выбирая оказался командированным в Румынию. Потом вернулся в Советский Союз — тоже не зная, что это уже навсегда. Я то приехал домой на каникулы, вещи оставил в Бухаресте и просто пустил пробный шар, сказав ректору Академии: «Владыка, вроде бы, страна другая, Патриарх другой, глава ОВЦС другой. Может быть, я уже могу вернуться из Румынии и доучиваться в Академии?». Ректор сказал: «Да, я подумаю. Восстановим вас на третьем курсе, заодно, может быть, библиотекарем оформим. Зайдите через недельку».

Я через недельку захожу, а он говорит: «Я про вас новому Патриарху сказал. Он собирает команду, ему нужны пишущие люди. Идите к нему, познакомьтесь».

То, что я оказался рядом с Патриархом, означало, что я не должен был «сдавать ЕГЭ», ничего никому не должен был доказывать. У меня получилась вполне революционная судьба, потому что годы шли революционные — именно тогда в 16 лет командуют полком. Я, будучи недоучкой, не закончив еще Академию, стал пресс-секретарем Патриарха и его спичрайтером.

Успенский собор Кремля, 1990 год. Слева от Патриарха Алексия II — председатель Верховного Совета СССР Анатолий Лукьянов, референт Патриарха Андрей Кураев, первый зампредседателя Моссовета Сергей Станкевич (на заднем плане). Слева — предстоятель румынской православной церкви патриарх Феоктист. Фото из личного архива протодиакона Андрея Кураева

Сегодня если студент или свежеиспеченный выпускник Академии начнёт пробовать свои силы, ему предстоит множество барьеров: цензура прихожан, настоятеля, благочинного, секретаря епархии, своего епископа. Все на него косятся, все не доверяют его молодости и его активизму. И каждый в его активности чувствует какой-то упрёк себе. А уж если он начнет давать интервью светским изданиям…

То есть сегодня такая судьба, я думаю, была бы невозможна. Но тогда раз Патриарх сразу взял меня именно с этими функциями, то для епископата стало понятно: наш человек, пусть работает.

Рассказ второй, Как аспирант Кураев спас репутацию своих преподавателей

Философский факультет я не выбирал. Это семейная карма. Потому что отец — философ.

Не было и вопроса — МГУ или нет. Я еще совсем маленьким был, когда меня ставили на подоконник и спрашивали: «Андрюша, где будешь учиться?» Я показывал на МГУ — мы жили через дорогу на Университетском проспекте.

После университетской учебы меня могли просто оставить в аспирантуре на кафедре научного атеизма. Было приглашение и от кафедры эстетики — сразу на должность преподавателя. В 21 год стать преподавателем МГУ — это, конечно, было лестно. Но к этому времени мне уже было понятно, что мой путь идет в семинарию. Поэтому такой стремительный ракетно-карьерный взлет был не в моих интересах.

Из-за наличия слова «атеизм» в названии родной кафедры прямо с нее поступить в семинарию было невозможно. Надо было выждать и малость запутать следы. Поэтому я решил скоротать год или два в аспирантуре академического Института философии в секторе зарубежной философии.

Такой переход был важен и для того, чтобы для моих преподавателей было меньше дурных последствий. Чтобы, если кто-то будет дознаваться: «Как вы такого мерзавца воспитали?» — МГУ и Академия наук кивали друг на друга:«Мы-то нормально воспитали, это там испортили», — и напротив: «Да мы ни при чем, мы уже такого взяли».

Юность

Получив среднее образование, юноша выбрал МГУ, факультет философских наук. Именно там у Андрея изменились представления о мире, кардинально поменялись убеждения. Когда юноша учился на третьем курсе, он несколько раз перечитывал роман Ф.М. Достоевского «Братья Карамазовы». Книга перевернула судьбу Кураева – он принял православие.

Родители пришли в ужас, обнаружив, что сын читает Евангелие, боялись, что станет известно «наверху».

Неприятностей долго ждать не пришлось. Отцу сначала не разрешили выехать в заграничную командировку, а потом уволили с работы. Но самым страшным для родителей было то, что Андрей перечеркивает свое будущее. Все же Кураев окончил университет с отличием, хотел поступать в аспирантуру, но получилось по-другому.

После получения высшего образования Андрей некоторое время трудился в духовной академии, потом стал семинаристом. Юноша окончил семинарию и отправился поступать в Бухарест. Духовный вуз был успешно окончен, Кураев получил рукоположение в диаконский сан. Это произошло в Бухаресте в 1990 году.

Вернувшись в Россию, богослов посвящает себя духовной педагогике

На факультете журналистике в МГУ Андрей преподает Слово Божие. Через некоторое время он становится деканом богословского факультета РПУ. В то же время юноша трудится над написанием диссертации. Андрей Кураев писал, что у него появилась идея создать университет, о котором долго мечтал.

У богослова появился щедрый спонсор, благодаря чему можно было приглашать профессоров, перед которыми он преклонялся. Следующей вехой в жизни Кураева стал пост профессора ПСТГУ. Получив должность старшего научного сотрудника, он осуществляет мечту – переходит в свою духовную семинарию.

Важным моментом является то, что Андрей не оставляет службу в храмах. Весной 2009 года Кураев был возведен в сан протодиакона.

Неудобный богослов

Все подобные заявления вызвали жесткую критику в адрес автора, а также увольнения. В январе 2017 года Кураев получил сообщение от патриарха Кирилла о наложении епитимьи в виде нахождения в течение сорокоуста в Новоспасском монастыре. За это часто подвергался критике, увольнению и даже наложению епитимьи (церковного наказания).

В 2017 от патриарха Кирилла пришло постановление об «исправительных работах» своему подопечному – сорокоуст в Новоспасском монастыре. Кураев, как активный блогер, выступил перед журналистами. Он заявил, что не знает, в чем ему каяться, вспомнив, что в 2014 году его уволили из МДА с формулировкой «За эпатажные высказывания в интернете и массмедиа».

Андрей Кураев с участницами скандальной группы «Pussy Riot»

Весной 2019 года духовный мир поразила новость об отце Сергие Зотове, который верой и правдой служил в Магнитогорском кафедральном соборе. Стало известно, что священнослужителя вместе с семьей отправили в село, которое находилось в 60 км от Магнитогорска. Причиной послужило участие жены священнослужителя в конкурсе красоты.

Андрей Кураев сейчас

В марте 2020 стало известно, что протодиакона отстранили от богослужения. Поводом для случившегося послужило высказывание богослова об Александре Агейкине, который умер от осложнения после коронавирусной инфекции.

Было известно, что Агейкин призывал посещать храмы, не обращая внимания на карантин. Через 6 месяцев известный богослов был лишен сана протодиакона, а еще чуть позже все узнали, что существует угроза отстранения богослова от церкви.

Кураев подал заявление с просьбой повторного пересмотра решения суда. Но патриарх Кирилл наложил мораторий на судебное решение. У богослова появилось время на переосмысление произошедшего. В Фейсбуке Кураев выставил пост о своем желании служить Церкви Христовой.

Рассказ шестой, О пользе плохой репутации

Семинарские строгости, конечно, были тяжелы для недавнего вольнолюбивого аспиранта.

В 2008-м я гостил у батюшки — своего однокурсника. Сидим мы за чашкой не помню чего, но кажется, не чая, потому что дело было на Западной Украине. Бойцы вспоминают минувшие дни, и дело доходит до неизбежного: «А помнишь, у нас такая пьянка была?..» Я не помню. «Да как не помнишь?». Паки отрицаюся: «Не было меня там!». «Да ты чего? Да там все были!». И третие глаголю: «Я не был». «А, — вспоминает он, — конечно, тебя же стукачом считали».

Тут я взмолился: «Слава Тебе, Господи! Вот так иногда плохая репутация служит добрую службу».

Почему меня считали стукачом? Потому, что я вёл себя не по правилам. Например, я имел наглость заходить в преподавательский туалет. Я же не знал, что он только преподавательский. У нас в университете и в голову не могло бы придти, что есть какой-то отдельный туалет для преподавателей! Ну, а люди «системные», видя такие мои странности, делали вывод: раз он это может себе позволить, значит, он не так прост, как кажется…

Мелочь конечно, но и в ней виден контраст. Главное же отличие — в МГУ профессор в студенте, особенно в старшекурснике, видит своего будущего коллегу. В семинарии в те годы так относились к студентам только преподаватели, которые приезжали из Москвы (и мы их любили) — а у администраторов из монашествующих чаще встречалась вот эта давящая и подозревающая отчужденность…

Рассказ четвертый, О миссионерстве в семинарии и до нее

Миссионерствовать можно по-разному. Можно по-евангельски говорить с кровли, а можно и закрыв все двери и окна, как с Никодимом, один на один.

Первый миссионерский опыт — просто спор с глазу на глаз. После крещения я просто не мог не делиться тем смыслом, той радостью, которую нашёл.

Естественно, начиналось это еще до поступления в семинарию — в университете, с друзьями, ночью в общаге… Это были совсем не массовые встречи — один на один, и то далеко не с каждым. Одно из печальных последствий того, что я стал читать лекции — исчезновение этого первоначального формата. На штучную работу уже не осталось времени. Тогда же общение с одним человеком могло длиться годами, от встречи к встрече. И радостное примечание постепенных перемен в его взглядах и, в конце концов, в судьбе.

Потом миссионерские связи завязывались прямо на улице: в Лавре семинаристов зачастую останавливали группы экскурсантов, реагируя на наш китель: «Ой, вы семинарист?! Расскажите!»

Потом кто-то приезжал отдельно, чтобы продолжить беседу. Бывало и так, что спустя годы в каком-то городке подходили люди: «Отец Андрей, а вы меня не помните? Я в 1988 году с дочерью была в Лавре на экскурсии, и мы с вами спорили. А знаете, мы месяц назад крестились!»

А один из тогдашних моих юных экскурсантов-вопрошателей потом стал священником.

Литературная деятельность

Свои мысли на православные темы Кураев изложил в книгах «Мастер и Маргарита: за Христа или против?», «Дары и анафемы» а также в статьях «О вере и знании», «Закон Божий и «Хроники Нарнии».

Самый молодой профессор богословия

Труды автора затрагивают вопросы антисемитизма. Кураев интересуется, откуда у священников большие финансовые сбережения. В популярной форме отец Андрей рассказывает о сектанстве, суевериях, порче. Кураев также раскрывает способы, как России подняться с колен. Он не боится признать свои ошибки.

Протодиакон постоянно находится в центре событий общественной жизни. Свои мысли, вызывающие резонанс, он излагает в «Живом журнале». Протодиакон не побоялся назвать имена священников нетрадиционной сексуальной ориентации.