Кроваво, стыдно и грешно: каким был первый крестовый поход

Возвращение Иерусалима

18 февраля 1229 года в Яффе был подписан договор, вызвавший сенсацию как в христианском, так и в мусульманском мире. Перемирие, заключенное на 10 лет, предусматривало передачу Иерусалима, а также Вифлеема, Назарета, Лидды, Торона и Сидона в руки крестоносцев. Сарацины сохраняли Храмовую гору с мечетями Купол Скалы и аль-Акса. Стены Иерусалима, срытые в 1219 году, во время Пятого крестового похода, могли быть восстановлены. Пленные подлежали обмену. Бывшие церковные территории патриарха в окрестностях Иерусалима и владения антиохийского князя не были включены Фридрихом в договор в наказание за их позицию в его споре с папой. То, что сорок лет не могло быть взято с помощью оружия, было взято благодаря виртуозной дипломатии.

Довольных было мало. Противники султана обратили произошедшее против него: в Дамаске был объявлен траур. Мусульманские правоведы недоумевали: на каком основании неверным без боя отдаются священные места ислама? Простые воины задавались вопросом: за что проливали кровь воины Саладина? Аль-Камил ответствовал, что неукрепленный Иерусалим защитить было невозможно, что священные места паломничества сохранены, что, благодаря этому, удалось избежать большой войны. Но возмущенные сердца плохо слышали эти доводы. В 1230 году разъяренная толпа мусульман, подстрекаемая фанатичными проповедниками ворвалась в город и учинила погром. Только мгновенная реакция гарнизона предотвратила худшее.

17 марта 1229 года Фридрих вступил в Иерусалим во главе торжественной процессии. 18 марта, в воскресенье, в церкви Гроба Господня Фридрих возложил на себя золотую корону Иерусалимского королевства. Магистр Тевтонского ордена Герман фон Зальца зачитал хвалебную речь. Вечер Фридрих посвятил осмотру главных мусульманских достопримечательностей. Экскурсоводом выступил кади Наблуса Шамс ад-Дин. Фридрих был чрезвычайно доволен. Единственное что огорчило его — это отсутствие утреннего призыва к намазу. Мусульмане решили не беспокоить сон императора и запретили муэдзину возвещать азан. 19 марта он покинул город и через Яффу двинулся к Акре. В тот же день иерусалимский патриарх наложил на Иерусалим интердикт (запрет на все богослужения).

Долгожданное возвращение Иерусалима в руки христиан вызвало приступ желчной злобы у римского папы. Новые потоки проклятий разошлись из папской канцелярии по всей Европе. Отголоски этой пропагандистской кампании мы находим даже у Данте, поместившего Фридриха в шестой круг Ада. Борьба папы и императора (гвельфов и гибеллинов) зашла так далеко, что не было в Риме печальнее вести, чем весть о возвращении Иерусалима.

Фридрих на пути в Сирию

Болезнь императора поставила под угрозу всю эту хитрую комбинацию. В конце ноября 1227 года умер аль-Муаззам. Наследовавший ему Дауд оказался слабым правителем: сразу потерял Иерусалим и вскоре был осажден султаном аль-Камилем в Дамаске. Таким образом, необходимость в помощи Фридриха отпала. В апреле 1228 года умерла жена Фридриха Иоланта и по праву наследования королем Иерусалима становился ее новорожденный сын Конрад, а Фридрих делался только регентом. Отлучение оставалось в силе, договориться с папой не удалось.

Тевтонские рыцари

Григорий IX хотел сюзеренитета над Сицилией, что казалось императору излишне большой платой за возвращение под сень церковной благодати. Вопреки обстоятельствам и прямому запрету папы (отлученные от церкви не могли совершать святое дело креста) Фридрих в июне 1228 года отправился в Палестину. Численность его армии с учетом отправленных ранее отрядов составляла до 1500 рыцарей и около 3000 человек пехоты. Маршрут флота, вряд ли превышавшего 40 судов, пролегал через Отранто, Корфу, Кефалонию, Крит и Родос. 21 июля корабли Фридриха вошли в гавань Лимасола, где соединились с основной частью армии во главе с маршалом Ричардом Филанжьери. После пятинедельного пребывания на Кипре Фридрих отправился в Сирию и 7 сентября 1228 года его флот прибыл в порт Акры.

Бескровный поход

Тень папы шла следом. Весть об отлучении императора заставила тамплиеров и госпитальеров отказаться от сотрудничества с ним. Сирийские бароны также отнеслись к взаимодействию с Фридрихом с прохладцей, особенно после ссоры того с влиятельным Жаном Ибелином. Армия герцога Лимбургского, посланная год назад, когда из-за болезни сорвалось прибытие императора, таяла на глазах. Занятые все это время укреплением стен Цезареи и переустройством замка Монфор (резиденции Тевтонского ордена в Сирии), воины в большом числе собирались домой.

Фридрих мог положиться только на 5000 вновь прибывших итальянцев, немцев и тевтонских рыцарей, чего было явно недостаточно для серьезной войны. Аль-Камил в переменившихся обстоятельствах уже с неохотой вспоминал дипломатические кульбиты прошлого года и с досадой думал об уступке Иерусалима. Египетский султан, занятый осадой Дамаска, посчитал что лучшей тактикой будет затяжка времени, в надежде на уход Фридриха в связи с тревожными новостями из Европы: папа Григорий IX, воспользовавшись отсутствием императора, развязал боевые действия на юге Италии. Фахр ад-Дин вновь был послан на переговоры.

Речь сразу зашла о Иерусалиме. Султан устами посла сообщал императору, что он с радостью уступил бы Фридриху Иерусалим, но боится, тем самым, сильно оскорбить мусульман. На что Фридрих отвечал, что Иерусалим ему не особенно и нужен, но этот город стал бы весомым аргументом в его борьбе с папой. Зимой 1228–1229 гг. Фридрих перебрался со всеми силами в Яффу, естественный плацдарм для наступления на Иерусалим, а Дамаск до сих пор не был взят. Опасаясь, что Фридрих окажет поддержку осажденным, и в то же время получив сведения об опасных маневрах хорезмшаха Джелал ад-Дина, аль-Камил пошел на уступки.

Последствия

Шестой крестовый поход не принес счастья Палестине и Кипру. Почти сразу по отбытии Фридриха на Кипре вспыхнуло восстание. Сторонники могущественного клана Ибелинов поднялись против имперских бальи. Пламя войны между «франками» и «ломбардцами», как называли сторонников Фридриха, перекинулось на Сирию и Палестину и полыхало с разной степенью интенсивности до 1243 года, когда имперский маршал Рикардо Филанжьери потерял Тир, что означало полную победу местных баронов. Особую лепту в победу над «ломбардцами» внесли злостные враги Фридриха тамплиеры.

Поединок всадников в битве при Никосии 14 июля 1229 года

Сарацины не воспользовались уязвимостью христиан в эти годы не только из-за 10-летнего перемирия 1229–1239 гг., но и по причине собственных гражданских войн. Египетский султан неоднократно враждовал со своими многочисленными родственниками, рассыпанными по Сирии и Месопотамии. Обе стороны старались привлечь помощь из христианского лагеря, но главной и правильной политической линией на этом направлении аль-Камил по-прежнему считал мирное сосуществование с крестоносцами. 

Последние действия Фридриха

Местные феодалы разделяли папскую враждебность к Фридриху. Когда 23 марта 1229 года император вошел в Акру его не встречала восторженная толпа сторонников. Список претензий был большим: заключение перемирия без консультаций с баронами королевства, незаконная коронация (по наследному праву королем считался сын Фридриха Конрад, а не он сам), пренебрежение интересами тамплиеров, торговые привилегии пизанцам в ущерб венецианским и генуэзским факториям.

Сирия и Палестина в 1229 году

Фридрих прекратил недовольство вооруженной рукой. Во всех ключевых местах были расставлены итальянские арбалетчики, тамплиеры изгнаны за пределы городских стен, влиятельным баронам пригрозили арестом. Балиан Гарнье Сидонский был назначен бальи (наместником) королевства, Одо де Монбельяр – коннетаблем (командующим армией). Но недовольство, загнанное в подполье, никуда не делось и могло перерасти в настоящую гражданскую войну в любой момент.

Ранним утром 1 мая 1229 года, почти тайком, император покинул Святую Землю, «всеми проклинаемый и ненавидимый». По пути в Италию он на 10 дней остановился на Кипре, где произвел несколько важных назначений, и 10 июня 1229 года высадился в Бриндизи с решимостью покарать папу. Осенью того же года разношерстная папская армия во главе с Иоанном Бриенским была разбита в Южной Италии, а летом следующего «слуга Магомета» вновь стал «любимым сыном церкви» (Сан-Джерманский договор 23 июля 1230 года).

Большая игра

Не только римский папа был расстроен срывом крестового похода, но и египетский султан аль-Камил. Realpolitik не была изобретением Отто фон Бисмарка и Людвига фон Рохау. Еще задолго до XIX века в отношениях между государствами случались обстоятельства, когда практическая выгода оттесняла на задний план высокие идеалы. После Пятого крестового похода отношения между тремя братьями Айюбидской династии, племянниками великого Саладина начали портиться. Аль-Камил исповедовал взгляды своего отца аль-Адила о «мирном сосуществовании» с крестоносцами. Он был сторонником торговых договоров и тактических уступок. Его брат дамасский эмир аль-Муаззам был настроен решительнее, заявляя, что ему нечего предложить крестоносцам кроме меча.

Ссора, начавшаяся в 1221 году из-за города Хамы с младшим братом, правителем Мосула аль-Ашрафом постепенно разрасталась, готовая обернуться полномасштабной войной. Аль-Камил встал на сторону аль-Ашрафа. Многочисленности войск аль-Камила и полководческому мастерству аль-Ашрафа аль-Муаззам противопоставил союз с хорезмшахом. Еще в 1222 году он начал налаживать связи с Джелал ад-Дином, чьи войска наводили ужас на жителей Ближнего Востока.

Хорезмийский всадник

К 1226 году союз между дамасским эмиром и хорезмшахом становился настоящей угрозой для Египта. От закаленной в боях армии Джелал ад-Дина аль-Камил решил прикрыться как щитом армией франков, о чьей боеспособности он был самого высокого мнения. Для этого надо было уступить христианам территории бывшего Иерусалимского королевства, что он уже безуспешно пытался сделать, но по другим причинам, несколько лет ранее. Это было тем более легко, что в то время этими землями владел его мятежный брат аль-Муаззам. Таким образом, как он думал, будет устранена угроза Египту и от Дамаска, и от нового крестового похода.

Именно вокруг этих предложений в 1226–1227 гг. развернулась бурная дипломатическая активность. В конце 1226 и осенью 1227 гг. Сицилию посетил высокопоставленный представитель египетского султана Фахр ад-Дин, человек, по словам арабских историков, расторопный и проницательный. Он быстро нашел с Фридрихом общий язык. В то же время в Каире побывал сирийский наместник Фридриха граф Томас Ацеррский и палермский архиепископ Берард. Султан пожаловал им и Фридриху богатые подарки, включая любимого скакуна с золотым седлом и просил скорее начать крестовый поход.

Долгие сборы Фридриха

Фридрих II Гогенштауфен — одна из самых ярких и противоречивых фигур Средневековья. «Чудо мира» и «Зверь Апокалипсиса» — это всё о нем. Император обладал пытливым умом, проявлял интерес к наукам; говорили, что он знал шесть языков. Его страстью была соколиная охота, жизненным кредо — рост собственного могущества. В 1215 году в 20-летнем возрасте под влиянием умонастроений эпохи и в благодарность папе Иннокентию III за неоценимую поддержку в избрании немецким королем Фридрих принял крест. «Дело Святой Земли», как называли этот обет современники, стало причиной серьезных столкновений с папством, закончившихся отлучением Фридриха от церкви.

Папы Иннокентий III, Гонорий III, Григорий IX торопили Фридриха, стыдили его, грозили. Фридрих не отказывался от обета, но у него было много неотложных дел: до 1218 года он вёл в Германии борьбу с антикоролем Оттоном Брауншвейгским, после занимался укреплением власти в Сицилийском королевстве. В 1220 году, в разгар египетской кампании Пятого похода, Фридрих был коронован императорской короной — в том числе, в знак поощрения и побуждения к скорейшему выступлению в поход.

Чтобы подтвердить свою приверженность крестоносному делу, Фридрих повторил клятву выступить в поход и торжественно предложил папе Гонорию отлучать от церкви тех, кто не выполняет взятый на себя обет. В 1221 году Фридрих несколько раз обещал отправиться в Египет, посылал туда крупные подкрепления, но вооружённый мятеж на юге Сицилии заставил его остаться. Папа Гонорий считал, что именно отсутствие императора стало причиной провала Пятого крестового похода. В марте 1223 года Фридрих подтвердил свое участие в походе и назначил твердую дату — день Св. Иоанна, 24 июня 1225 года.

Был разработан план с высадкой в египетской Розетте. Однако ожидающееся бракосочетание с Иолантой, наследницей иерусалимской короны, отсрочило и эту дату. В июле 1225 года между императором и папой был подписан договор, что в августе 1227 года Фридрих отправится в Святую Землю, а в случае нарушения договора лишится залога в 100 000 унций золота и будет отлучён от церкви. Сделавшись по праву брака иерусалимским королем, Фридрих в 1226 году послал в Акру представителей своей администрации. Сирийские бароны, ждавшие от нового короля большой помощи, восприняли нового регента графа Томаса Ацеррского без возражений.

В августе 1227 года, к условленному времени, в Бриндизи собралось несколько тысяч крестоносцев со всей Европы, включая герцогов Генриха Лимбургского, Людвига Тюрингского, влиятельного английского феодала Петра де ла Роша, магистра Тевтонского ордена Генриха фон Зальца. 8 сентября 1227 года Фридрих вслед за большей частью флота отправился в Сирию. Но случившаяся в пути болезнь свела в могилу Людвига Тюрингског, а императора заставила вернуться. Папа Григорий IX, суровый властный аскет, избранный в марте 1227 года вместо скончавшегося Гонория, не увидел в этой по-настоящему серьезной болезни Фридриха ничего, кроме хитрости. 29 сентября 1227 года императору Фридриху II Гогенштауфену была объявлена анафема, и 10 октября он был отлучен от церкви.