Слова любви: что можно узнать из 20 000 народных эротических рассказов?

Авторские сказки Андерсена, Братьев Гримм, Перро, Толстого, Чуковского …

Нина Павлова

Мышонок заблудился

Лесному мышонку мама подарила колесо из стебля одуванчика и сказала:
— На, играй, катай возле дома.
— Пип-пити-пип! — закричал мышонок. — Буду играть, буду катать!
И покатил колесо по тропинке под гору. Катал его, катал и так заигрался, что не заметил, как очутился в чужом месте. На земле валялись прошлогодние липовые орешки, а вверху, за вырезными листьями, совсем чужое место! Мышонок притих. Потом, чтобы не было так страшно, положил своё колесо на землю, а сам сел в серединку. Сидит и думает:
«Мама сказала: «Катай возле дома». А где теперь возле дома?»
Но тут он увидел, что трава в одном месте дрогнула и оттуда выпрыгнула лягушка.
— Пип-пити-пип! — закричал мышонок. — Скажи-ка, лягушка, где возледома, где моя мама?
На счастье, лягушка как раз это знала и ответила:
— Беги всё прямо и прямо под этими цветами. Встретишь тритона. Он только что выполз из-под камня, лежит и дышит, собирается ползти в пруд. От тритона сверни налево и беги по тропинке всё прямо и прямо. Встретишь бабочку-белянку. Она сидит на травинке и кого-то поджидает. От бабочки-белянки сверни опять налево и тут кричи свою маму, она услышит.
— Спасибо! — сказал мышонок.
Поднял своё колесо и прокатил его между стеблями, под чашами цветов белой и жёлтой ветреницы. Но колесо скоро заупрямилось: то об один стебель стукнется, то о другой, то застрянет, то упадёт. А мышонок не отступался, толкал его, тянул и, наконец, выкатил на тропинку.
Тут он вспомнил о тритоне. Ведь тритон-то так и не встретился! А он потому не встретился, что уже успел уползти в пруд, пока мышонок возился со своим колесом. Так мышонок и не узнал, где ему нужно было свернуть налево.
И опять покатил своё колесо наугад. Докатил до высокой травы. И опять горе: колесо запуталось в ней — и ни взад, ни вперёд!
Еле-еле удалось его выпутать. И тут только вспомнил мышонок о бабочке-белянке. Ведь она так и не встретилась.
А бабочка-белянка сидела, сидела на травинке и улетела. Так мышонок и не узнал, где ему нужно было свернуть опять налево.
На счастье, мышонок встретил пчелу. Она прилетела на цветы красной смородины.
— Пип-пити-пип! — закричал мышонок. — Скажи-ка мне, пчёлка, где возледома, где моя мама?
А пчёлка как раз это знала и ответила:
— Беги сейчас под гору. Увидишь — в низинке что-то желтеет. Там будто столики накрыты узорчатыми скатертями, а на них жёлтые чашечки. Это селезёночник, такой цветок. От селезёночника поднимись в гору. Увидишь лучистые, как солнышко, цветы и рядом — на длинных ножках — пушистые белые шары. Это цветок мать-и-мачеха. От него сверни направо и тут кричи свою маму, она услышит.
— Спасибо! — сказал мышонок…
Куда же теперь бежать? А уже стало темнеть, и никого-то кругом не видно! Мышонок сел под листик и заплакал. И так громко заплакал, что его мама услышала и прибежала. Как он ей обрадовался! А она ещё больше: уж и не надеялась, что сынишка жив. И они весело рядышком побежали домой.

Евгений Пермяк

Как Миша хотел маму перехитрить

Пришла Мишина мама после работы домой и руками всплеснула:
— Как же это ты, Мишенька, сумел у велосипеда колесо отломать?
— Оно, мама, само отломалось.
— А почему у тебя, Мишенька, рубашка разорвана?
— Она, мамочка, сама разорвалась.
— А куда твой второй башмак делся? Где ты его потерял?
— Он, мама, сам куда-то потерялся.
Тогда Мишина мама сказала:
— Какие они все нехорошие! Их, негодников, нужно проучить!
— А как? — спросил Миша.
— Очень просто, — ответила мама. — Если они научились сами ломаться, сами разрываться и сами теряться, пусть научатся сами чиниться, сами зашиваться, сами находиться. А мы с тобой, Миша, дома посидим и подождем, когда они это все сделают.
Сел Миша у сломанного велосипеда, в разорванной рубашке, без башмака, и крепко задумался. Видимо, было над чем задуматься этому мальчику.

Короткий рассказ «Ах!»

Ничего Надя делать не умела. Бабушка Надю одевала, обувала, умывала, причесывала.
Мама Надю из чашечки поила, с ложечки кормила, спать укладывала, убаюкивала.
Прослышала Надя про детский сад. Весело там подружки играют. Танцуют. Поют. Сказки слушают. Хорошо детям в детском саду. И Наденьке было бы там хорошо, да только не взяли ее туда. Не приняли!
Ах!
Заплакала Надя. Заплакала мама. Заплакала бабушка.
— Почему вы Наденьку в детский сад не приняли?
А в детском саду говорят:
— Да как мы ее примем, когда она ничего не умеет делать.
Ах!
Спохватилась бабушка, спохватилась мама. И Надя спохватилась. Стала Надя сама одеваться, сама обуваться, умываться, есть, пить, причесываться, спать укладываться.
Как узнали об этом в детском саду — сами за Надей пришли. Пришли и увели ее в детский сад, одетую, обутую, умытую, причесанную.
Ах!

But why?

Но возникает вопрос: зачем изучать непристойные сочинения каких-то графоманов? Бум цифровых гуманитарных наук привел к тому, что в круг внимания исследователей стали попадать гораздо бо́льшие объемы материала, чем раньше. В прежние времена литературовед мог прочитать, ну скажем, тысячу романов за всю жизнь, а тщательно изучить и того меньше. А сейчас компьютерная программа может проанализировать тысячу романов за пару секунд — надо только задать ей правильный вопрос, на который можно ответить путем количественного анализа.

Более того, компьютер, вооруженный большим массивом текстов, способен находить типичные черты лучше, чем человек. Как, например, устроена русская поэзия первой половины XIX века? У нас есть об этом какое-то представление, потому что мы читали Пушкина, Лермонтова и немного Жуковского — но мы ничего не знаем про десятки других поэтов того времени. Кто читал, скажем, Кюхельбекера или Одоевского? (Я на свой вопрос отвечу честно: не читал.) А ведь может оказаться, что Пушкин, Лермонтов и Жуковский остались в нашей культуре именно потому, что были в чем-то оригинальны и нетипичны — тогда получается, что про типичную поэзию первой половины XIX века мы не знаем вообще ничего. А если мы и захотим узнать, то возьмемся читать Кюхельбекера и будем всё время думать: «Зачем я это читаю и трачу время? Это же второразрядная культурно не значимая ерунда», хотя может оказаться, что и у Кюхельбекера есть незаслуженно забытые шедевры.

Ну а компьютерная программа не будет предаваться такой рефлексии: загрузим в нее произведения Кюхельбекера, Одоевского, Рылеева и десятков других литераторов, она их обработает и обобщит, про что и какими словами они особенно часто писали.

С эротическими рассказами дело обстоит похоже. Я никому не пожелаю прочитать эротические рассказы общим объемом 40 миллионов слов — но если проанализировать их автоматически, можно узнать немало интересного о том, как в нашей культуре принято представлять секс и рассказывать о нем.

Рассказы для детей.Сборник произведений разных авторов

Рассказы Ивана БунинаРассказы Александра КупринаРассказы Альберта ИвановаРассказы Аркадия ГайдараРассказы Анатолия АлексинаРассказы Антона ЧеховаРассказы Александра БарковаРассказы Александра РаскинаРассказы Бориса ЖитковаРассказы Виталия БианкиРассказы Валентина ПостниковаРассказы Валентины ОсеевойРассказы Василия Сухомлинского Рассказы Виктора ГолявкинаРассказы Виктора ДрагунскогоРассказы Вильяма КозловаРассказы Веры ЧаплинойРассказы Георгия СкребицкогоРассказы Геннадия СнегирёваРассказы Даниила ХармсаРассказы Евгения ПермякаРассказы Евгения ЧарушинаРассказы Константина ПаустовскогоРассказы Леонида ПантелееваРассказы Льва КассиляРассказы Лидии ЧарскойРассказы Любови ВоронковойРассказы Марины ДружининойРассказы Михаила ЗощенкоРассказы Михаила ПришвинаРассказы Николая СладковаРассказы Николая ТелешоваРассказы Николая НосоваРассказы Нины ПавловойРассказы Ирины ПивоваровойРассказы Радия ПогодинаРассказы Саши ЧерногоРассказы Сергея БаруздинаРассказы Святослава СахарноваРассказы Ивана Соколова-МикитоваРассказы Ирины ТокмаковойРассказы Ивана ТургеневаРассказы Ирины РогалевойРассказы Константина УшинскогоРассказы Эдуарда ТополяРассказы Эдуарда ШимаРассказы Юрия ДмитриеваРассказы Юрия КоваляРассказы Юрия ЯковлеваРассказы Юрия Сотника

Рассказы для взрослых и рассказы для детей, как говорят в Одессе: «Две больших разницы».

В рассказ для детей писатель ставит «во главу стола», то, что ближе сознанию ребенка, отдаляя «взрослые» аспекты бытия на задний план. Такое смещение восприятия требует и определенной стилистики повествования, применения литературных приемов.

Сюжетная линия детских рассказов проста, события происходят последовательно и динамично. Редко когда автор рассказа объединяет в произведении для детей сразу несколько сцен, обычно затрагивается единичный жизненный случай, который произошел в короткий промежуток времени. Главным героем выступает сам ребенок, его близкое окружение, друзья, товарищи. Широкий круг героев не желателен, так как затрудняет восприятие сюжетной линии.

Особенностями детского рассказа являются прорисовка типажей и психологического портрета участников повествования. Ребенку легче понять переживания героев, если он соотносит его с собой, для этого иногда рассказ ведется от первого лица, с множеством ярких диалогов. В описании действующих лиц нет схематичности, выпуклая подача личности один из обязательных аспектов литературы для детей.

Из всего этого следует, что автор рассказов для детей должен обладать некой «детскостью», которая не поддается тренировке, а является состоянием души. Ребенок очень тонко чувствует любую фальшь, поэтому признанных писателей довольно мало, а возникающие время от времени попытки возродить детскую литературу на прежний уровень, терпят фиаско в короткое время.

Да, новоделы учитывают в рассказах все литературные приемы: лаконичность, композиционная постановка, элементы народного творчества. Но упускают одну маленькую деталь — с ребенком надо разговаривать на равных. Не подтягивая его до своего уровня, а впуская в своё сознание легкость, возможность удивления крылу бабочки, радость от первого луча солнца, восторг от новых знаний. И это удавалось Агнии Барто, Корнею Чуковскому, Сергею Михалкову и многим другим.

Мы надеемся, что размещенные у нас рассказы разных аторов доставят удовольствие вам и вашим детям.
*********************************
Рассказы разных авторов.
Читаем бесплатно онлайн

Читатели и писатели

В России найти совсем уж откровенную эротику в мейнстримных книжных магазинах непросто, а в секс-шопах продавать книги не принято (хотя в некоторых странах, например в Германии, полка с книгами — важнейший атрибут магазина с товарами для интима). Но зато тексты такого рода обильно представлены в интернете: существуют огромные коллекции эротических рассказов. Сайт «Стульчик» — самый известный, но далеко не единственный; сейчас на нем выложено больше 20 тысяч текстов.

Правда, доступ к оригинальному домену «Стульчика» затруднен, поскольку я не первый исследователь этого сайта. До меня его изучал помощник прокурора:

16 августа 2017 года Октябрьский районный суд Санкт-Петербурга внес сайт в реестр запрещенных. Несмотря на это, его легко найти по другому адресу, а кроме того, у сайта есть крупные зеркала: «Лимона» и «Кабачок». Они отличаются от «Стульчика» внешне («Лимона» выглядит наиболее сдержанно и строго, а «Стульчик» и «Кабачок» — поярче; все эти сайты заставляют вспомнить веб-дизайн начала века), но не по содержанию: на них появляются одни и те же рассказы, хотя и в разном порядке.

Кто же пишет эти рассказы? Ответить на этот вопрос пытается «Луркмор»:

Трудно сказать, насколько правдива эта классификация, но что можно сказать точно, так это то, что рассказы для «Стульчика» пишут живые люди, притом разные. Более того, автором может стать любой пользователь: на сайте есть форма для отправки рассказов. Я решил проверить на практике, как это работает, написал текст и отослал его через эту форму. Ответа не было две недели, и я уже успел огорчиться — но после этого пришло письмо с комплиментами моему рассказу, меня призвали писать еще, а через две недели вывесили текст на сайт. Оценки читателей, правда, у моего рассказа невысокие: видимо, все-таки чувствуется, что он написан не по зову сердца, а из исследовательского интереса.

Николай Носов

Ступеньки

Однажды Петя возвращался из детского сада. В этот день он научился считать до десяти. Дошёл он до своего дома, а его младшая сестра Валя уже дожидается у ворот.
– А я уже считать умею! – похвастался Петя. – В детском саду научился. Вот смотри, как я сейчас все ступеньки на лестнице сосчитаю.
Стали они подниматься по лестнице, а Петя громко ступеньки считает:
– Одна, две, три, четыре, пять…
— Ну, чего ж ты остановился? – спрашивает Валя.
– Погоди, я забыл, какая дальше ступенька. Я сейчас вспомню.
– Ну вспоминай, – говорит Валя.
Стояли они на лестнице, стояли. Петя говорит:
– Нет, я так не могу вспомнить. Ну-ка, лучше начнём сначала.
Сошли они с лестницы вниз. Стали снова вверх подниматься.
– Одна, – говорит Петя, – две, три, четыре, пять… И снова остановился.
– Опять забыл? – спрашивает Валя.
– Забыл! Как же это! Только что помнил и вдруг забыл! Ну-ка, ещё попробуем.
Снова спустились с лестницы, и Петя начал сначала:
– Одна, две, три, четыре, пять…
– Может быть, двадцать пять? – спрашивает Валя.
– Да нет! Только думать мешаешь! Вот видишь, из-за тебя забыл! Придётся опять сначала.
– Не хочу я сначала! – говорит Валя. – Что это такое? То вверх, то вниз, то вверх, то вниз! У меня уже ножки болят.
– Не хочешь – не надо, – ответил Петя. – А я не пойду дальше, пока не вспомню.
Валя пошла домой и говорит маме:
– Мама, там Петя на лестнице ступеньки считает: одна, две, три, четыре, пять, а дальше не помнит.
– А дальше шесть, – сказала мама.
Валя побежала обратно к лестнице, а Петя всё ступеньки считает:
– Одна, две, три, четыре, пять…
– Шесть! – шепчет Валя. – Шесть! Шесть!
– Шесть! – обрадовался Петя и пошёл дальше. – Семь, восемь, девять, десять.
Хорошо, что лестница кончилась, а то бы он так и не дошёл до дому, потому что научился только до десяти считать.

Ребята построили во дворе снежную горку. Полили её водой и пошли домой. Котька не работал. Он дома сидел, в окно глядел. Когда ребята ушли, Котька нацепил коньки и пошёл на горку. Чирк коньками по снегу, а подняться не может. Что делать? Котька взял ящик с песком и посыпал горку. Прибежали ребята. Как же теперь кататься? Обиделись ребята на Котьку и заставили его песок снегом засыпать. Котька отвязал коньки и стал горку снегом засыпать, а ребята снова полили её водой. Котька ещё и ступеньки сделал.

Годы и категории

Первый шаг исследования — выбрать материал. Я скачал с сайта «Лимона» 20 472 рассказа с 2002 по 2018 год (мой рассказ написан уже в 2019 году и в выборку не попал). Сайт пополняется регулярно: каждый год прибавляется примерно по 1000 рассказов, то есть по 3 рассказа в день.

Количество новых рассказов на «Лимоне» по годам

Каждый рассказ редакторы сайта относят к одной или нескольким категориям, всего их 37:

Некоторые из них очень конкретны по содержанию, а что стоит за другими (например, «ваши рассказы» и «эксклюзив»), понять трудно. Топ-7 категорий таков:

Эта таблица наглядно подтверждает выводы помощника прокурора, но можно сделать и еще одно наблюдение: на 7 категорий из 37 приходится почти 100% рассказов — как такое возможно? Дело в том, что один и тот же рассказ может относиться к двум и более категориям: 52% рассказов попадают в две категории, а 5% — в три. Более того, начиная с 2012 года почти все новые рассказы помечаются двумя категориями, и это явно осознанное решение. Отсюда вопрос: какие категории часто встречаются вместе?

Ясно, что некоторые комбинации окажутся частотными просто потому, что популярны сами категории. Например, сочетание «подростки» и «по принуждению» представлено 328 историями — это каждый 62-й рассказ в коллекции (1,6% от всего объема текстов). Но много это или мало? В «подростки» попадает примерно каждый 5-й рассказ (18,7%), а в категорию «по принуждению» — примерно каждый 8-й (13,3%). Если мы возьмем все рассказы из «по принуждению», то есть 1/8 часть коллекции, мы можем ожидать, что 1/5 из них окажется рассказами про подростков просто по случайности: иными словами, мы ожидаем, что каждый 5 × 8 = 40-й рассказ будет сочетать в себе темы «подростки» и «по принуждению». Но поскольку на деле таких рассказов меньше — всего каждый 62-й, мы делаем вывод, что эта комбинация встречается редко — во всяком случае, реже ожидаемого.

Раз с этой парой не получилось, переберем все возможности и составим список связанных друг другом категорий. Во-первых, в нем будет три пары:

• «романтика» — «эротика»,
• «поэзия» — «юмористические»,
• «эксклюзив» — «ваши рассказы».

Во-вторых, есть две тройки связанных тем (чем толще линия на схеме, тем чаще встречается комбинация этих тем):

Тройка «я хочу пи-пи» — «странности» — «фетиш» кажется вполне ожидаемой, равно как и пара «экзекуция» — «по принуждению», но вот почему рассказы про лесбиянок часто попадают в категорию «по принуждению»? Объяснение найдется, когда мы не только составим схемы, но и немного почитаем тексты из еще одной категории — «гомосексуалы».

И наконец, есть группа тем, которые связываются в целую сеть:

Здесь есть как очевидные, так и оригинальные связи: можно было заранее ожидать, что «подростки» будут связаны с «потерей девственности» и «инцестом» — но вот связь «подростков» и «гомосексуалов» обращает на себя внимание. Интересно, что «случай» и «служебный роман» оказываются связаны с «оральным сексом»: это свидетельство того, что случайные и рабочие связи часто не заходят слишком далеко

Немного истории

Шумерская клинописная табличка со «Сватовством Инанны и Думузи»

Согласитесь, что этот текст не так уж сильно отличается от предложений с сайта «Стульчик» — разве что тем, что ему уже 4000 лет. Это перевод древнего шумерского гимна «Сватовство Инанны и Думузи». В 2000 году до нашей эры, как и в 2019 году нашей эры, людям нравились рассказы о любви со всеми их нехитрыми красотами вроде поднимающегося кедра. Да и вообще, любви посвящена почти вся мировая литература: попробуйте сходу вспомнить хотя бы один роман, в котором бы не было вообще никакой любовной линии.

Источник

У вышедшей в 2006 году в США «Энциклопедии эротической литературы» два тома, суммарный объем которых больше 1600 страниц. Когда ее листаешь, еще сильнее убеждаешься в том, что вся литература — это про эротику. Отдельных статей в ней удостоились 14 русских писателей: Александр Пушкин, Иван Тургенев, Федор Достоевский, Антон Чехов, Федор Сологуб, Лидия Зиновьева-Аннибал, Александр Куприн, Леонид Андреев, Михаил Кузмин, Анатолий Каменский, Михаил Арцыбашев, Юрий Олеша, Владимир Набоков и Андрей Платонов. Но творчество большинства из них в наше время, когда порнография позволяет воочию увидеть самые разнузданные сцены, уже не кажется такой уж эротикой: иногда хочется почитать и что-нибудь пооткровеннее.

Белорусские сказки читать онлайн

Неблагодарность

Пригласил дед Андрей в гости внука Матвея. Поставил дед перед внуком большую миску с медом, белые калачи положил, приглашает:
– Ешь, Матвейка, мед. Хочешь – ложкой ешь мед с калачами, хочешь – калачи с медом.
Ел Матвей мед с калачами, потом – калачи с медом. Наелся так, что дышать трудно стало. Вытер пот, вздохнул и спрашивает:
– Скажите, пожалуйста, дед, какой это мед – липовый или гречневый?
– А что? – удивился дед Андрей. – Гречневым медом угостил я тебя, внучек.
– Липовый мед все-таки вкуснее, – сказал Матвей и зевнул: после обильной еды его клонило ко сну.
Боль сжала сердце деда Андрея. Он молчал. А внук продолжал спрашивать:
– А мука для калачей – из яровой или озимой пшеницы? Дед Андрей побледнел. Его сердце сжало невыносимой болью.
Стало тяжело дышать. Он закрыл глаза и застонал.

Ласточка

Ласточка-мама учила птенчика летать. Птенчик был совсем маленький. Он неумело и беспомощно махал слабенькими крылышками. Не удержавшись в воздухе, птенчик упал на землю и сильно ушибся. Он лежал неподвижно и жалобно пищал. Ласточка-мама очень встревожилась. Она кружила над птенчиком, громко кричала и не знала, как ему помочь.
Птенчика подобрала девочка и положила в деревянную коробочку. А коробочку с птенчиком поставила на дерево.
Ласточка заботилась о своём птенчике. Она ежедневно приносила ему пищу, кормила его.
Птенчик начал быстро поправляться и уже весело щебетал и бодро махал окрепшими крылышками.
Старый рыжий кот захотел съесть птенчика. Он тихонько подкрался, залез на дерево и был уже у самой коробочки. Но в это время ласточка слетела с ветки и стала смело летать перед самым носом кота. Кот бросился за ней, но ласточка проворно увернулась, а кот промахнулся и со всего размаха хлопнулся на землю.
Вскоре птенчик совсем выздоровел и ласточка с радостным щебетанием увела его в родное гнездо под соседней крышей.

Валентина Осеева

Пуговица

У Тани оторвалась пуговица. Таня долго пришивала ее к кофточке.
— А что, бабушка, — спросила она, — все ли мальчики и девочки умеют пришивать свои пуговицы?
— Вот уж не знаю, Танюша; отрывать пуговицы умеют и мальчики и девочки, а пришивать-то все больше достается бабушкам.
— Вот как! — обиженно сказала Таня. — А ты меня заставила, как будто сама не бабушка!

Три товарища

Витя потерял завтрак. На большой перемене все ребята завтракали, а Витя стоял в сторонке.
— Почему ты не ешь? — спросил его Коля.
— Завтрак потерял…
— Плохо, — сказал Коля, откусывая большой кусок белого хлеба. — До обеда далеко ещё!
— А ты где его потерял? — спросил Миша.
— Не знаю… — тихо сказал Витя и отвернулся.
— Ты, наверное, в кармане нёс, а надо в сумку класть, — сказал Миша. А Володя ничего не спросил. Он подошёл к Вите, разломил пополам кусок хлеба с маслом и протянул товарищу:
— Бери, ешь!

Читать русские народные сказки.