Музыка поэзии: 20 душевных стихотворений булата окуджавы

Чудесный вальс

                                     Ю.Левитанскому

Музыкант в лесу под деревом
наигрывает вальс.
Он наигрывает вальс
то ласково, то страстно.
Что касается меня,
то я опять гляжу на вас,
а вы глядите на него,
а он глядит в пространство.

Целый век играет музыка.
Затянулся наш пикник.
Тот пикник, где пьют и плачут,
любят и бросают.
Музыкант приник губами к флейте.
Я бы к вам приник!
Но вы, наверно, тот родник,
который не спасает.

А музыкант играет вальс.
И он не видит ничего.
Он стоит, к стволу березовому прислонясь
плечами.
И березовые ветки вместо
пальцев у него,
а глаза его березовые
строги и печальны.

А перед ним стоит сосна,
вся в ожидании весны.
А музыкант врастает в землю…
Звуки вальса льются…
И его худые ноги
как будто корни той сосны —
они в земле переплетаются,
никак не расплетутся.

Целый век играет музыка.
Затянулся наш роман.
Он затянулся в узелок, горит он — не
сгорает…
Ну давайте ж успокоимся!
Разойдемся по домам!..
Но вы глядите на него…
А музыкант играет.

(Булат Окуджава)

Весна

Небо синее, как на картинке.
Утро майское. Солнце. Покой.
Улыбается жук на тростинке,
словно он именинник какой.

Все устали от долгой метели,
раздражительны все потому…
Что бы там о зиме вы ни пели,
но длиннее она ни к чему.

Снег такой, что не сыщешь друг друга:
ночь бездонная, словно тюрьма;
все живое засыпала вьюга,
а зачем — позабыла сама.

Всяк, заблудший во льдах ее синих,
поневоле и слеп и безуст…
Нет, увольте от сложностей зимних,
от капризов ее и безумств.

Слава богу, что кущи и рощи
наполняются звоном опять.
Пусть весна легковесней и проще,
да ведь надо же чем-то дышать!

Наслаждается маем природа,
зверь в лесах и звезда в небесах;
а из самого сердца народа
вырывается долгое «ах!».

(Булат Окуджава)

Музыка арбатского двора (2003)

Прощание с осенью

(Б.Окуджава)
Осенний холодок. Пирог с грибами.
Калитки шорох и простывший чай.
И снова побелевшими губами
Короткое, как вздох: "Прощай, прощай..."

"Прощай, прощай..." Да я и так прощаю
Все, что простить возможно, обещаю
И то простить, чего нельзя простить.
Великодушным мне нельзя не быть.

Прощаю всех, что не были убиты
Тогда, перед лицом грехов своих.
"Прощай, прощай..." Прощаю все обиды,
Обеды у обидчиков моих.

"Прощай..." Прощаю, чтоб не вышло боком.
Сосуд добра до дна не исчерпать.
Я чувствую себя последним богом,
Единственным умеющим прощать.

"Прощай, прощай..." Старания упрямы
Пусть мне лишь не простится одному,
Но горести моей прекрасной мамы
Прощаю я неведомо кому.

Прощаю побелевшими губами,
Покуда не повторится опять:
Осенний горький чай, пирог с грибами
И поздний час - прощаться и прощать.

Ах, что-то мне не верится

(Б.Окуджава)
Ах, что-то мне не верится, что я, брат, воевал.
А может, это школьник меня нарисовал:
Я ручками размахиваю, я ножками сучу,
И победить рассчитываю, и уцелеть хочу.

Ах, что-то мне не верится, что я, брат, убивал.
А может, просто вечером в кино я побывал?
И не хватал оружия, чужую жизнь круша,
И руки мои чистые, и праведна душа.

Ах, что-то мне не верится, что я не пал в бою.
А может быть, подстреленный, давно живу в раю,
И рощи там, и кущи там, и кудри по плечам...
А эта жизнь прекрасная лишь снится по ночам.

Вселенский опыт говорит

(Б.Окуджава)
Вселенский опыт говорит,
Что погибают царства
Не оттого, что тяжек быт
Или страшны мытарства.
 
А погибают оттого 
И тем больней, чем дольше, 
Что люди царства своего 
Не уважают больше.

У поэта соперников нету

(Б.Окуджава)
У поэта соперников нету -
Ни на улице и не в судьбе,
И когда он кричит всему свету,
Это он не о вас - о себе.

Ручки тонкие к небу возносит,
Жизни силы по капле губя.
Догорает, прощения просит.
Это он не за вас - за себя.

Но когда достигает предела
И душа отлетает во тьму -
Поле пройдено, кончено дело.
Вам решать - для чего и кому.

То ли мёд, то ли сладкая чаша,
То ли адский огонь, то ли храм...
Всё, что было его, - нынче ваше.
Всё - для вас. Посвящается вам.

Прогулки фраеров

(Б.Окуджава)
По прихоти судьбы - разносчицы даров -
В прекрасный день мне откровенья были.
Я написал роман "Прогулки фрайеров",
И фрайера меня благодарили.

Они сидят в кружок, как пред огнем святым,
Забытое людьми и богом племя,
Каких-то тайных дум их овевает дым,
И приговор нашептывает время.

Они сидят в кружок под низким потолком.
Освистаны их речи и манеры.
Но вечные стихи затвержены тайком,
И сундучок сколочен из фанеры.

Наверно, есть резон в исписанных листах,
В затверженных местах и в горстке пепла...
О, как сидят они с улыбкой на устах,
Прислушиваясь к выкрикам из пекла!

Пока не замело следы на их крыльце
И ложь не посмеялась над судьбою,
Я написал роман о них, но в их лице
О нас: ведь все, мой друг, о нас с тобою.

Когда в прекрасный день Разносчица даров
Вошла в мой тесный двор, пройдя дворами,
Я мог бы написать, себя переборов,
"Прогулки маляров", "Прогулки поваров"...
Но по пути мне вышло с фрайерами.

Париж для того

(Б.Окуджава)
Париж для того, чтоб ходить по нему,  
Глазеть на него, изумляться,  
Грозящему бездной концу своему  
Не верить, и жить не бояться.  

Он благоуханием так умащен,  
Таким он мне весь достается,  
Как будто я понят уже и прощен,  
И праздновать лишь остается.  

Париж для того, чтоб, забыв хоть на час  
Борения крови и классов,  
Войти мимоходом в кафе "Монпарнас",  
Где ждет меня Вика Некрасов.

В земные страсти вовлеченный

(Б.Окуджава)
В земные страсти вовлеченный,  
Я знаю, что из тьмы на свет  
Сойдёт однажды ангел черный   
И крикнет, что спасенья нет.  

Но простодушный и несмелый,  
Прекрасный, как благая весть,  
Идущий следом ангел белый 
Прошепчет, что надежда есть.

Мой карандашный портрет

Шуршат, шуршат карандаши
за упокой живой души.
Шуршат, не нашуршатся,
а вскрикнуть не решатся.
А у меня горит душа,
но что возьмешь с карандаша:
он правил не нарушит
и душу мне потушит.
…Последний штрих, и вот уже
я выполнен в карандаше,
мой фас увековечен…
Но бушевать мне нечем,
и жилка не стучит в висок,
хоть белый лоб мой так высок,
и я гляжу бесстрастно
куда-то все в пространство.
Как будет назван тот портрет?
«Учитель»,
«Каменщик»,
«Поэт»,
«Немой свидетель века»?..
Но мне ли верить в это?
Я смертен. Я горю в огне.
Он вечен в рамке на стене
и премией отмечен…
…да плакать ему
нечем.

(Булат Окуджава)

Музыка

                                Симону Чиковани

Вот ноты звонкие органа
то порознь вступают,
то вдвоем,
и шелковые петельки аркана
на горле
стягиваются
моем.
И музыка передо мной танцует гибко,
и оживает все
до самых мелочей:
пылинки виноватая улыбка
так красит глубину ее очей!
Ночной комар,
как офицер гусарский, тонок,
и женщина какая-то стоит,
прижав к груди стихов каких-то томик,
и на колени падает старик,
и каждый жест велик,
как расстоянье,
и веточка умершая
жива, жива…
И стыдно мне за мелкие мои
старанья
и за
непоправимые слова.
…Вот сила музыки.
Едва ли
поспоришь с ней бездумно и легко,
как будто трубы медные зазвали
куда-то горячо и далеко…

И музыки стремительное тело
плывет,
кричит неведомо кому:
«Куда вы все?!
Да разве в этом дело?!»
А в чем оно? Зачем оно? К чему?!!
…Вот черт,
как ничего еще не надоело!

(Булат Окуджава)

Как научиться рисовать

Если ты хочешь стать живописцем,
ты рисовать не спеши.
Разные кисти из шерсти барсучьей
перед собой разложи,
белую краску возьми, потому что
это — начало, потом
желтую краску возьми, потому что
все созревает, потом
серую краску возьми, чтобы осень
в небо плеснула свинец,
черную краску возьми, потому что
есть у начала конец,
краски лиловой возьми пощедрее,
смейся и плачь, а потом
синюю краску возьми, чтобы вечер
птицей слетел на ладонь,
красную краску возьми, чтобы пламя
затрепетало, потом
краски зеленой возьми, чтобы веток
в красный подбросить огонь.

Перемешай эти краски, как страсти,
в сердце своем, а потом
перемешай эти краски и сердце
с небом, с землей, а потом…
Главное — это сгорать и, сгорая,
не сокрушаться о том.
Может быть, кто и осудит сначала,
но не забудет потом!

(Булат Окуджава)

Музыкант

                                                          И. Шварцу

Музыкант играл на скрипке — я в глаза ему
глядел.
Я не то чтоб любопытствовал — я по небу летел.
Я не то чтобы от скуки — я надеялся понять,
как способны эти руки эти звуки извлекать
из какой-то деревяшки, из каких-то бледных
жил,
из какой-то там фантазии, которой он служил?

Да еще ведь надо пальцы знать,
к чему прижать когда,
чтоб во тьме не затерялась гордых звуков
череда.
Да еще ведь надо в душу к нам проникнуть
и поджечь…
А чего с ней церемониться? Чего ее беречь?

Счастлив дом,
где голос скрипки наставляет нас на путь
и вселяет в нас надежды…
Остальное как-нибудь.
Счастлив инструмент, прижатый к угловатому
плечу,
по чьему благословению я по небу лечу.

Счастлив он, чей путь недолог,
пальцы злы, смычок остер,
музыкант, соорудивший из души моей костер.
А душа, уж это точно, ежели обожжена,
справедливей, милосерднее и праведней она.

(Булат Окуджава)

Перевод на русский или английский язык текста песни — Обычная история исполнителя София Ротату:

Verse 1Oh, how I wanted to be,Oh, how we want to be adults,with vortices do not walk,with a tempest, and not to go with braids,and has been called,and has been called by his patronymic,And in my childhood look,And in my childhood look so anxious.Normal all,regular all — history,all a little sad,all a little sad no more.Let occasionally vzdohnёm,Let occasionally vzdohnёm — for the past,I have in any age,have in any age — always good.

ChorusAnd we still love given,so that the whole world is filled it,never to exhaust it to the bottom,you and me love is given.We give her two wings,that she was always high,so for a starry expanse calling, calling.

Verse 2We opened up the world of life,our life has opened the world — thanks to her,for what we see,for what we see — beautiful.And even snow simple,and even snow simple — what decreasescaptivates us with beauty,captivates us with beauty — and happy.And maybe because,and maybe because we are happy,that everything in his life,that everything in life — we are involved.Let occasionally vzdohnёm,Let occasionally vzdohnёm — for the past,I have in any age,have in any age — good.

ChorusAnd we still love given,so that the whole world is filled it,never to exhaust it to the bottom,you and me love is given.we give her two wings,that she was always high,so for a star in the vastness called, called

Оригинальный текст и слова песни Обычная история:

1 куплетАх как хотелось быть,ах как хотелось быть нам взрослыми,с вихрами не ходить,с вихрами не ходить и с косами,и вот уже зовут,и вот уже зовут по отчеству,а в детство заглянуть,а в детство заглянуть так хочется.Обычная совсем,обычная совсем — история,немножко грустно всем,немножко грустно всем не более.Пусть изредка вздохнём,пусть изредка вздохнём — по прошлому,есть в возрасте любом,есть в возрасте любом — хорошее всегда.

ПрипевИ нам ещё любовь дана,чтоб целый мир собой заполнила она,чтоб никогда не исчерпать её до дна,тебе и мне любовь дана.Мы ей подарим два крыла,чтобы она всегда высокою была,чтоб за собой просторы звездные звала, звала.

2 куплетНам жизнь открыла мир,нам жизнь открыла мир — спасибо ей,за то что видим мы,за то что видим мы — красивое.И даже снег простой,и даже снег простой — что падает,пленит нас красотой,пленит нас красотой — и радует.И может потому,и может потому мы счастливы,что в жизни ко всему,что в жизни ко всему — причастны мы.Пусть изредка вздохнём,пусть изредка вздохнём — по прошлому,есть в возрасте любом,есть в возрасте любом — хорошее.

ПрипевИ нам ещё любовь дана,чтоб целый мир собой заполнила она,чтоб никогда не исчерпать её до дна,тебе и мне любовь дана.мы ей подарим два крыла,чтобы она всегда высокою была,чтоб за собой в просторы звёздные звала, звала

В городском саду

Круглы у радости глаза и велики у страха,
и пять морщинок на челе от празднеств и обид…
Но вышел тихий дирижер, но заиграли Баха,
и все затихло, улеглось и обрело свой вид.

Все стало на свои места, едва сыграли Баха…
Когда бы не было надежд —
на черта белый свет?
К чему вино, кино, пшено,
квитанции Госстраха

и вам — ботинки первый сорт, которым
сносу нет?

«Не все ль равно: какой земли касаются
подошвы?
Не все ль равно: какой улов из волн несет
рыбак?
Не все ль равно: вернешься цел
или в бою падешь ты,

и руку кто подаст в беде — товарищ
или враг?..»

О, чтобы было все не так,
чтоб все иначе было,
наверно, именно затем, наверно, потому,
играет будничный оркестр привычно и вполсилы,
а мы так трудно и легко все тянемся к нему.

Ах музыкант мой, музыкант, играешь,
да не знаешь,
что нет печальных и больных и виноватых нет,
когда в прокуренных руках
так просто ты сжимаешь,
ах музыкант мой, музыкант,
черешневый кларнет!

(Булат Окуджава)

Людмила Владимировна Кирченко

Вакансии для учителей